Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie в соответствии с политикой обработки данных
"Туризм помогает сохранять культурное наследие"
Традиционный якутский праздник Ысыах символизирует начало нового жизненного цикла. Фото: Shutterstock
Леонид Агафонов
Управляющий директор проекта EastRussia, член Общественного совета при Минвостокразвития России
Культурно-историческое наследие региона – мощный фактор притяжения туристов. Но верно и обратное – рост турпотока может дать импульс сохранению старинных традиций и промыслов, вдохнуть в них новую жизнь. Как это выглядит на примере арктических и дальневосточных регионов, Ru.Локация узнала у Леонида Агафонова, управляющего директора проекта EastRussia, члена Общественного совета при Минвостокразвития России.
Не знаю, согласитесь ли вы со мной, но, когда речь заходит о сохранении и восстановлении объектов культурного наследия, их адаптации к новому времени, на ум приходят в первую очередь примеры из центральных регионов России. Дальний Восток, а тем более Арктика в этом контексте кажутся довольно экзотичными.
Это еще одно доказательство того, что наша способность воспринимать информацию сужается. По-настоящему знаковые для истории и культуры страны точки остаются на периферии общественного внимания – они не вписываются в клиповое мышление, набор расхожих туристических штампов и шаблонов. Якорные и важные места нередко остаются в тени модных «инстаграмных» мест. Такой набор стереотипов приводит к тому, что мы недооцениваем культурный потенциал и историческое значение огромных регионов нашей страны.
Только вдумайтесь – Якутск был основан почти 400 лет тому назад, в 1632 году. В России только-только завершилась Смута, а на северо-востоке уже было положено начало развитию гигантских территорий, в том числе через торговлю и налаживание новых маршрутов для коммерции. Мне доводилось слышать утверждения о том, что международным языком общения купцов, в том числе с Американским континентом, тогда был якутский. Экономика как движущая сила сотрудничества вполне себе развивалась, люди не мешали друг другу жить, потому что территория действительно огромная и очень благоприятная для развития.
И еще важный момент. Если обратиться к истории освоения Сибири, Дальнего Востока, Арктики, легко заметить, с каким уважением русские первопроходцы относились к культурам и традициям тех народов, на землях которых оказывались. Это бережное отношение позволило довольно полно сохранить традиции коренного населения, культурное многообразие этих территорий.
Это еще одно доказательство того, что наша способность воспринимать информацию сужается. По-настоящему знаковые для истории и культуры страны точки остаются на периферии общественного внимания – они не вписываются в клиповое мышление, набор расхожих туристических штампов и шаблонов. Якорные и важные места нередко остаются в тени модных «инстаграмных» мест. Такой набор стереотипов приводит к тому, что мы недооцениваем культурный потенциал и историческое значение огромных регионов нашей страны.
Только вдумайтесь – Якутск был основан почти 400 лет тому назад, в 1632 году. В России только-только завершилась Смута, а на северо-востоке уже было положено начало развитию гигантских территорий, в том числе через торговлю и налаживание новых маршрутов для коммерции. Мне доводилось слышать утверждения о том, что международным языком общения купцов, в том числе с Американским континентом, тогда был якутский. Экономика как движущая сила сотрудничества вполне себе развивалась, люди не мешали друг другу жить, потому что территория действительно огромная и очень благоприятная для развития.
И еще важный момент. Если обратиться к истории освоения Сибири, Дальнего Востока, Арктики, легко заметить, с каким уважением русские первопроходцы относились к культурам и традициям тех народов, на землях которых оказывались. Это бережное отношение позволило довольно полно сохранить традиции коренного населения, культурное многообразие этих территорий.
Кормление северных оленей в парке «Ловозеро» в Мурманской области. Фото: Shutterstock
Можете привести конкретные примеры того, как оживление внутреннего туризма способствует восстановлению традиций и культуры коренных народов Севера и регионов к востоку от Урала? То есть не местный субстрат привлекает туристов, а, наоборот, туристы становятся тем организующим элементом, который помогает возродить или сохранить культурно-историческое разнообразие, присущее этим регионам.
Таких примеров множество. Но ответ на этот вопрос я бы хотел предварить следующим наблюдением. Пандемия коронавируса существенно трансформировала туристическую сферу, в том числе на Дальнем Востоке и в Арктике. Местные жители, прежде предпочитавшие проводить свой длинный, в 30 или 40 дней, отпуск на теплых морях или в южных странах, стали тратить заработанное в домашних регионах. Как результат – практически по всей территории Арктики и Дальнего Востока сейчас происходит активное развитие туристической инфраструктуры, которая ориентирована не только на приезжих, но и на местных жителей. Для более полного раскрытия туристического потенциала предприниматели заинтересованы в том, чтобы максимально использовать локальный продукт, в том числе возрождая и продвигая обычаи и традиции коренных народов.
На этот туристический вектор развития накладываются активные усилия государства по сохранению самобытного наследия коренных и малочисленных народов, которых в Арктике и на Дальнем Востоке около четырех десятков. У каждого – свой язык, культура и традиции. В регионах открываются новые музеи, запускают разнообразные государственные инициативы, способствующие популяризации культурно-исторического наследия.
Так и рождаются интересные продукты с этнокультурным бэкграундом. На ум приходит, например, туристический комплекс «Хаски-парк “Ловозеро”» в Мурманской области, который знакомит с самобытной культурой саамов. На Ямале и Таймыре предлагают поездки к оленеводам. За те несколько суток, которые туристы проводят в оленеводческой бригаде, они могут полноценно погрузиться в жизнь принимающей стороны, познакомиться с традициями, особенностями быта, узнают правила местного этикета. Например, хозяева считают неприличными вопросы о том, сколько у них оленей.
Директор Музея Норильска Наталья Федянина назвала такой подход «новой этнографией», и мне этот термин показался очень удачным. Суть в том, чтобы найти ответ на вопрос: «А как сегодня здесь живут люди?» Старинные предметы быта, народные костюмы, другие музейные экспонаты вряд ли могут описать картину мира во всей ее полноте. А вот если помочь туристу посмотреть на явления жизни с иного угла, погрузиться в местную атмосферу, сопроводить этот процесс посещением интересных природных достопримечательностей, насытить культурной программой, фестивалями, шансов на успех будет больше. Станет понятно, что на самом деле даже далеко от столиц есть очень благоустроенные города. Их жители вкладываются в региональную экономику, создают новые креативные – и очень современные – сервисы.
Возвращаясь к ответу на ваш вопрос, как туризм помогает сохранению исконных традиций. Это хорошо видно на примере Якутии, настоящего кладезя этнокультурного контекста. Народ саха может многих научить мудрому отношению к сохранению национальной культуры. На территории республики – десятки объектов, где можно и отдохнуть, и познакомиться с якутской культурой, бытом, обычаями и традициями. Причем речь не только про саха, но и живущие здесь малые народы: эвенов, эвенков, долган, юкагиров.
Якутский Новый год, Ысыах, – наверное, крупнейший национальный праздник на Дальнем Востоке. Это большой и абсолютно аутентичный open air, который устраивают в конце весны или начале лета. Он собирает десятки тысяч человек, и очевидно, что это один из мощных аттракторов для туристов: нигде больше в Якутии одномоментно не увидеть столько людей в национальных костюмах, говорящих на якутском языке. Помимо того что Ысыах – очень позитивное и эмоционально заряжающее массовое событие, это еще и один из лучших образцов того, как бережно сохраняются и культивируются местные история, традиции и культура.
Еще дальше на восток, на Чукотке, есть формат туров, который пользуется большим спросом, – посещение национальных сел морских охотников. Это китобои, в основном чукчи и эскимосы, которые живут на берегу Берингова пролива. У них есть определенная квота на добычу китов, мясо которых они могут использовать для собственного потребления, но не для продажи. Знакомство с промыслом и бытом охотников – очень интересный туристический опыт. Но и туризм, в свою очередь, благотворно влияет на развитие этих населенных пунктов: в здешнюю экономику приходят новые деньги, а местные жители чувствуют живой интерес к себе, своему образу жизни.
Но при этом важно понимать, что чрезмерный туризм может грозить разрушением хрупких экосистем, нарушить устоявшийся образ жизни коренного населения. Важен баланс, осознанный подход к этнокультурному туризму.
Таких примеров множество. Но ответ на этот вопрос я бы хотел предварить следующим наблюдением. Пандемия коронавируса существенно трансформировала туристическую сферу, в том числе на Дальнем Востоке и в Арктике. Местные жители, прежде предпочитавшие проводить свой длинный, в 30 или 40 дней, отпуск на теплых морях или в южных странах, стали тратить заработанное в домашних регионах. Как результат – практически по всей территории Арктики и Дальнего Востока сейчас происходит активное развитие туристической инфраструктуры, которая ориентирована не только на приезжих, но и на местных жителей. Для более полного раскрытия туристического потенциала предприниматели заинтересованы в том, чтобы максимально использовать локальный продукт, в том числе возрождая и продвигая обычаи и традиции коренных народов.
На этот туристический вектор развития накладываются активные усилия государства по сохранению самобытного наследия коренных и малочисленных народов, которых в Арктике и на Дальнем Востоке около четырех десятков. У каждого – свой язык, культура и традиции. В регионах открываются новые музеи, запускают разнообразные государственные инициативы, способствующие популяризации культурно-исторического наследия.
Так и рождаются интересные продукты с этнокультурным бэкграундом. На ум приходит, например, туристический комплекс «Хаски-парк “Ловозеро”» в Мурманской области, который знакомит с самобытной культурой саамов. На Ямале и Таймыре предлагают поездки к оленеводам. За те несколько суток, которые туристы проводят в оленеводческой бригаде, они могут полноценно погрузиться в жизнь принимающей стороны, познакомиться с традициями, особенностями быта, узнают правила местного этикета. Например, хозяева считают неприличными вопросы о том, сколько у них оленей.
Директор Музея Норильска Наталья Федянина назвала такой подход «новой этнографией», и мне этот термин показался очень удачным. Суть в том, чтобы найти ответ на вопрос: «А как сегодня здесь живут люди?» Старинные предметы быта, народные костюмы, другие музейные экспонаты вряд ли могут описать картину мира во всей ее полноте. А вот если помочь туристу посмотреть на явления жизни с иного угла, погрузиться в местную атмосферу, сопроводить этот процесс посещением интересных природных достопримечательностей, насытить культурной программой, фестивалями, шансов на успех будет больше. Станет понятно, что на самом деле даже далеко от столиц есть очень благоустроенные города. Их жители вкладываются в региональную экономику, создают новые креативные – и очень современные – сервисы.
Возвращаясь к ответу на ваш вопрос, как туризм помогает сохранению исконных традиций. Это хорошо видно на примере Якутии, настоящего кладезя этнокультурного контекста. Народ саха может многих научить мудрому отношению к сохранению национальной культуры. На территории республики – десятки объектов, где можно и отдохнуть, и познакомиться с якутской культурой, бытом, обычаями и традициями. Причем речь не только про саха, но и живущие здесь малые народы: эвенов, эвенков, долган, юкагиров.
Якутский Новый год, Ысыах, – наверное, крупнейший национальный праздник на Дальнем Востоке. Это большой и абсолютно аутентичный open air, который устраивают в конце весны или начале лета. Он собирает десятки тысяч человек, и очевидно, что это один из мощных аттракторов для туристов: нигде больше в Якутии одномоментно не увидеть столько людей в национальных костюмах, говорящих на якутском языке. Помимо того что Ысыах – очень позитивное и эмоционально заряжающее массовое событие, это еще и один из лучших образцов того, как бережно сохраняются и культивируются местные история, традиции и культура.
Еще дальше на восток, на Чукотке, есть формат туров, который пользуется большим спросом, – посещение национальных сел морских охотников. Это китобои, в основном чукчи и эскимосы, которые живут на берегу Берингова пролива. У них есть определенная квота на добычу китов, мясо которых они могут использовать для собственного потребления, но не для продажи. Знакомство с промыслом и бытом охотников – очень интересный туристический опыт. Но и туризм, в свою очередь, благотворно влияет на развитие этих населенных пунктов: в здешнюю экономику приходят новые деньги, а местные жители чувствуют живой интерес к себе, своему образу жизни.
Но при этом важно понимать, что чрезмерный туризм может грозить разрушением хрупких экосистем, нарушить устоявшийся образ жизни коренного населения. Важен баланс, осознанный подход к этнокультурному туризму.
Чукотка. Традиционный промысел – охота на кита. Фото: Shutterstock
А что цифры? Они подкрепляют вашу уверенность в растущем туристическом интересе к Дальнему Востоку и Арктике?
Определенно. Когда будут подведены окончательные итоги 2024 года, Мурманская область, по моим прогнозам, перевалит за планку в 800 тыс. туристов, тогда как еще несколько лет назад их было 500 тыс. Хабаровский край по итогам года, вероятно, впервые отчитается о переходе за 1 млн туристов. Приморский край посетили 5 млн или даже больше. Сначала внутренние туристы оценили относительно близкие локации вроде Алтая и Байкала. Сейчас интерес смещается еще дальше на восток: мы видим рост турпотока на Камчатке, Чукотке, Сахалине, Курильских островах.
Судите сами: раньше из Москвы в Петропавловск-Камчатский летом летало два прямых рейса в день. Сейчас – четыре. Билет туда-обратно в эконом-классе обойдется в 30 тысяч рублей, самолеты полные, то есть продукт доступен и востребован. То же самое – с Приморьем. Раньше во Владивосток из Москвы отправлялись 2–3 рейса в день, сейчас – шесть.
И, что важно, это история, которая воспроизводит сама себя. На фоне роста интереса со стороны туристов местные предприниматели запускают интересные, креативные и яркие гостиничные и ресторанные проекты, предлагают больше новых туров. Это подстегивает новый виток интереса к региону. Северная и дальневосточная специфика в том, что в туризм приходит немало опытных предпринимателей, которые раньше занимались другим бизнесом – строительным, лесным, рыбодобычей. Сейчас они чутко реагируют на весьма эффективные меры господдержки, например субсидии на строительство модульных гостиниц.
Так что формируется новый и востребованный турпродукт, а внутренняя мобильность россиян, их интерес к Дальнему Востоку и Арктике заметно выросли. И все это в комплексе не может не радовать.
Определенно. Когда будут подведены окончательные итоги 2024 года, Мурманская область, по моим прогнозам, перевалит за планку в 800 тыс. туристов, тогда как еще несколько лет назад их было 500 тыс. Хабаровский край по итогам года, вероятно, впервые отчитается о переходе за 1 млн туристов. Приморский край посетили 5 млн или даже больше. Сначала внутренние туристы оценили относительно близкие локации вроде Алтая и Байкала. Сейчас интерес смещается еще дальше на восток: мы видим рост турпотока на Камчатке, Чукотке, Сахалине, Курильских островах.
Судите сами: раньше из Москвы в Петропавловск-Камчатский летом летало два прямых рейса в день. Сейчас – четыре. Билет туда-обратно в эконом-классе обойдется в 30 тысяч рублей, самолеты полные, то есть продукт доступен и востребован. То же самое – с Приморьем. Раньше во Владивосток из Москвы отправлялись 2–3 рейса в день, сейчас – шесть.
И, что важно, это история, которая воспроизводит сама себя. На фоне роста интереса со стороны туристов местные предприниматели запускают интересные, креативные и яркие гостиничные и ресторанные проекты, предлагают больше новых туров. Это подстегивает новый виток интереса к региону. Северная и дальневосточная специфика в том, что в туризм приходит немало опытных предпринимателей, которые раньше занимались другим бизнесом – строительным, лесным, рыбодобычей. Сейчас они чутко реагируют на весьма эффективные меры господдержки, например субсидии на строительство модульных гостиниц.
Так что формируется новый и востребованный турпродукт, а внутренняя мобильность россиян, их интерес к Дальнему Востоку и Арктике заметно выросли. И все это в комплексе не может не радовать.
